Правила чужой игры [= Даром только смерть ] - Алексей Фомичев

– Я занимаюсь отправкой. Ты, – он посмотрел на своего зама, – берешь на себя демонтаж датчиков и систем контроля и охраны.

– Один вопрос, – перебил его начальник группы охраны Орни Вошэл. – Снятие всех систем сделает нас глухими и слепыми. И потом. Режим «завеса», работающий сейчас, тоже придется закрыть. А если в Ущелье залезут местные?

– Им не до Ущелья. У него такая слава, что еще года два сюда никто носа не покажет.

– А эти… кто автоколонны водит? Они же несколько раз проскакивали.

– И что? Они шли по дороге, не глядя по сторонам, и больше всего хотели проскочить злополучное место. Уверен, тишина и отсутствие тумана только насторожат их. Будут ждать пакостей похлеще.

Уверан перевел взгляд на начальника техгруппы Макума Эсваду.

– Отключение систем будем производить одновременно с их снятием. Так что по Ущелью придется походить и вашим людям.

– Хорошо. Я выделю двух человек.

– «Гнезда» тоже снимать? – спросил Вошэл. «Гнездами» называли автоматические системы обнаружения и уничтожения. Они состояли из аппарата, способного распознать приближение человека или техники на расстоянии до двадцати километров и засечь летящий объект на высоте восемь километров. Как только объект был обнаружен, сигнал поступал на пульт диспетчера. И если он давал команду на огонь, «гнездо» обрабатывало цель либо из двуствольной автоматической пушки калибром сорок пять миллиметров, либо запускало ракету или гранату. Имея большой боекомплект, «гнездо» могло держать противника на расстоянии около часа. А бронированный корпус позволял выдерживать попадание восьмидесятимиллиметровых снарядов повышенной мощности.

Вокруг станции стояло шесть «гнезд», и они перекрывали все пути подхода к ней.

– Снимайте. Вообще снимаем все. Оставляем только двенадцать датчиков возле обоих входов. Их – в последнюю очередь.

После совещания к Уверану подошел его заместитель.

– Все так серьезно?

Уверан скривил губы и махнул рукой. Ваэн без слов понял – задница. Полная.

– И сколько мы будем сидеть, открытые всем ветрам?

Предки Ваэна когда‑то были моряками, в его имении все пропитано духом моря, и лексикон соответствовал семейной традиции.

– Не больше трех недель. Думаю, снимут раньше.

Заместитель потер подбородок, подавил вздох, аккуратно поправил воротник форменной рубашки и встал с кресла.

– У меня второе задание всего… не знаю, часто мы уходим с открытых планет?

Уверан глянул на него, изобразил улыбку. Беспокойство молодого коллеги понятно.

Из хорошей семьи, в ГТП поступил по протекции, однако вопреки ожиданиям (папенькин сынок, протеже, за спиной жирная лапа) показал себя хорошим и умелым специалистом. Был отмечен после первой операции, повышен в должности и оправлен на стажировку в самый первый из открытых миров. Волей случая оказался в центре спонтанно возникшего конфликта между сотрудниками миссии и аборигенами. Спас своего начальника и двух оперативников, был ранен, но вывез всех в безопасное место и до прихода аварийной команды самостоятельно оказывал помощь раненым.

После такого подвига его наградили и послали на курсы подготовки руководящего состава. Окончив их с похвальными оценками, Ваэн мог рассчитывать на самостоятельный пост и перспективу сделать карьеру в начале службы.

Однако он, что удивительно, не потерял голову от первых успехов и сам попросил назначить его помощником начальника станции на одном из вновь открытых миров.

И вот здесь, на Земле, произошел такой казус. Эвакуация станций всегда считалась чем‑то весьма неприятным. И хотя в данном случае вины персонала нет, тень поражения падает на всех. И конечно, на руководство станции.

Ваэн не был карьеристом в худшем понимании этого слова, но иметь репетицию «ушедшего» он не хотел.

– Не бери в голову, – попробовал успокоить его Уверан. – Мы не тикаем, а уходим по приказу свыше. Никаких ошибок, недочетов, промахов. На твоей карьере это никак не отразится.

– Я не об этом, – нахмурил брови Ваэн. – Что потом? Опять проникать сюда, как впервые?

– Не знаю. Как решит начальство. А что оно думает, ведает только Великий Азар. С какой ноги директор встанет, так тому и быть.

Уверан глянул на заместителя. Шутка была избитой и известной всему управлению. Директор – Илиам Штос – сам с удовольствием прохаживался на сей счет. Хотя некоторые подхалимы и спешили доложить высокому начальству о неких недовольных распоряжениями самого!..

Впрочем, Уверан знал о Ваэне еще одну вещь. Тот никогда не стал бы устраивать закулисные игры и доносить на начальника. В этом смысле помощником он был идеальным.

– Ладно, пойду. Системами контроля и «гнездами» я сам займусь. У Вошэла и так мало народу.

– Давай. Только за границы Ущелья не выходите. И поаккуратнее, – сказал Уверан. – Черт их знает, этих аборигенов. Сунутся в последний момент сдуру…

…О напутствии Ваэн вспомнил через три дня, когда пошел к северному сектору периметра охраны снимать сеть датчиков. С ним шли один техник и пара охранников.

Тогда он сказал правду, в группе Вошэла осталось всего пятнадцать человек. Все опытные специалисты, не первый год обеспечивают режим на станциях, но все же их мало. Меньше половины штатного состава. Тем более спецгруппа лейтина Тумира из штурмовой бригады покинула станцию давно. Впрочем, и техников некомплект.

Но настоящей причиной, по которой Ваэн лично взялся за демонтаж оборудования, было желание хоть пару раз выйти за пределы опостылевшей станции. И сфотографировать местную природу. Из каждого мира, где он был, Ваэн привозил домой потрясающей красоты снимки. Природа, солнце, море, местные жители, их города, дома, утварь.

Как‑то он показал коллекцию знакомому журналисту, и тот, придя в восторг, тут же организовал выставку. Был большой бум и успех, и Ваэна стали считать перспективным фотографом‑пейзажистом.

И сейчас, выходя на работу, он прихватил миниатюрный цифровой фотоаппарат. Игрушка весила меньше ста граммов, делала хорошие снимки и вмещала триста фотографий.

…Впереди шел охранник, глядя по сторонам и поправляя штурмовой автомат на плече. Тот легонько бил по боку в такт шагам, и охранник придерживал его рукой.

Техник и Ваэн замыкали шествие. Техник то и дело сверял направление со сканером, а Ваэн изредка останавливался, смотрел на противоположную стену Ущелья, выбирая наиболее подходящий ракурс.

– Впереди, метров триста еще, – сказал техник, когда на экране сканера возникла зеленая точка. – Черт, так замаскировали, не сразу найдешь. И зачем вообще достаем? Вряд ли их кто‑то обнаружит…

Он повернул голову к Ваэну, но тот, занятый разглядыванием чахлого деревца на узком выступе, не ответил.